Литература. 10 класс - Коллектив авторов

Знаменитый некрасовский цикл, запечатлевший образ революционного деятеля, был начат стихотворением «Памяти приятеля» (1853), посвященным Белинскому. Великий критик как «источник мыслей благородных и честных, бескорыстных дел» изображен также в поэме «В. Г. Белинский» (1855) и в сценах из лирической комедии «Медвежья охота» (1867). Идеал общественного деятеля воссоздан и в стихотворении «Памяти Добролюбова» (1864), лейтмотивом которого является готовность к самопожертвованию во имя свободы. Завершается цикл стихотворением «Пророк» (1874), в котором Некрасов видел портрет Чернышевского. Изображая героический характер, поэт прибегает к высокому слогу, трагедийно-торжественному тону. Свои представления об идеале гражданина, готового к самоотречению, он осеняет образами Христа и пророка, перевоплощая библейские образы в образы революционные, чем Некрасов подчеркивает масштабность созданного им образа.

Его еще покамест не распяли,Но час придет – он будет на кресте;Его послал бог Гнева и ПечалиРабам земли напомнить о Христе.

В основу стихотворения «Сеятелям» (1876) поэт положил евангельскую притчу о сеятеле, образ которого символизирует проповедь знания, истины, свободы («Сеятель слово сеет», – говорится в стихе 14 главы IV Евангелия от Марка). Эта притча явилась источником вдохновения для многих западноевропейских и русских поэтов, в том числе и для Пушкина, создавшего стихотворение «Свободы сеятель пустынный…». Аллегорический образ притчи находит яркое воплощение в афористической концовке некрасовского стихотворения, обращенного к народнической интеллигенции:

Сейте разумное, доброе, вечное,Сейте! Спасибо вам скажет сердечное            Русский народ…

Стихотворение «Внимая ужасам войны…» (1856), во многом созвучное рассказу Л. Н. Толстого «Севастополь в августе 1855 года», поражает своей пронзительной лирической нотой:

Средь лицемерных наших делИ всякой пошлости и прозыОдин я в мире подсмотрелСвятые искренние слезы —То слезы бедных матерей!Им не забыть своих детей,Погибших на кровавой ниве.Как не поднять плакучей ивеСвоих поникнувших ветвей…

«Слезы бедных матерей» поэт вспомнит и несколько лет спустя в стихотворении «Орина, мать солдатская» (1863), представляющем собой горестный рассказ старухи матери о безвременной смерти сына, вернувшегося домой «больнехоньким» после тягостной военной службы.

Горячее сочувствие у читателей-современников вызвали произведения Некрасова, рисующие печальную долю русской женщины: это и знаменитое стихотворение «Тройка» (1846) с уже привычным для поэта мотивом дороги, в котором поэт тревожится о нерадостном будущем деревенской красавицы; и стихотворение «Еду ли ночью по улице темной…» (1847), в глубоко жизненном сюжете которого показана страшная драма женщины, развернувшаяся за холодными и равнодушными стенами городских домов; это и стихотворение «Вчерашний день, часу в шестом…» (1848), в котором поэт сравнивает наказываемую кнутами женщину с обликом своей трагической музы.

Замечательную галерею некрасовских женщин продолжает трагический образ героини стихотворения «Отрывок» (1877), которая «сбросила мертвящие оковы / Друзей, семьи, родного очага» и пошла в народ. Но на «пути Христовом» она не встретила людей «дела», людей, «идущих дальше фразы». Кризис народнического движения нашел художественное преломление и в стихотворении «Ты не забыта…» (1877). В финале его нарисована «великая могила» женщины, которая «была вчера еще полезна» и которая, не найдя «величия в живых», покончила с собой, но оставила о себе светлую память в сердцах людей.

Лирическая исповедь. Любовная лирика Некрасова получила высокую оценку его современников. И. С. Тургенев считал, что стихи «Давно – отвергнутый тобою…» (1855) «просто пушкински хороши». «Сильнейшее впечатление» создания Некрасова «без тенденции» произвели и на Чернышевского, а стихотворение «Тяжелый крест достался ей на долю…» (1855) он называл лучшим лирическим стихотворением на русском языке. В стихотворениях «Я не люблю иронии твоей…» (1850) и «Мы с тобой бестолковые люди…» (1851), представляющих лирическую исповедь поэта, сложный процесс душевной жизни находит свое совершенное выражение в ясной и точной стилистике. Эти стихи подобны психологическому лирическому роману, в котором чувство любви к женщине характеризуется Некрасовым как «мучительное», «роковое», «мятежное». («Если, мучимый страстью мятежной…», «Да, наша жизнь текла мятежно…»)

В поэтических созданиях Некрасова утверждается новое отношение к женщине («Говори же, когда ты сердита, / Все, что душу волнует и мучит!»), основанное на равенстве между любящими друг друга людьми. Любовь в автобиографических стихотворениях Некрасова предстает в сложном поединке «остатка чувства», «последней жажды» с «мятежными» «тревогами и мечтами», с «тайным холодом и тоской», в предвидении «развязки неизбежной».

Лирическое дарование поэта находит проникновенное выражение в стихотворении «Рыцарь на час» (1862) – одном из самых задушевных и исповедальных его произведений. Лирический герой, оценивая пройденное, жестоко судит себя за ложность выбранного жизненного пути и, остро чувствуя свою вину, стремится выстроить оставшуюся жизнь в соответствии с высокими представлениями о назначении человека. Для композиции стихотворения, представляющего собой лирический монолог, характерно сочетание поэтических пейзажей зимней ночи, осеннего дня, деревни, залитой лунным светом, с отрывками, передающими внутреннее состояние героя.

Вспоминается пройденный путь,Совесть песню свою запевает…

Центральное место в стихотворении занимает образ матери, который воспринимается как недосягаемый нравственный идеал. Мать учила любви при жизни, а после смерти она стала незримым судьей души поэта. В своей «покаянной песне» Некрасов строго судит себя за собственную беспомощность и в «величаво-безгласной» матери ищет опоры для «великого дела любви» – служения народу и родине.

Предельной искренностью пронизано стихотворение «Умру я скоро. Жалкое наследство…» (26–27 февраля 1867), которое по содержанию и силе лирического чувства примыкает к «Рыцарю на час». Это стихотворение Некрасов посвящает «неизвестному другу», приславшему ему послание «Не может быть», и сопровождает следующим пояснением: «Невыдуманный друг, но точно неизвестный мне. Получил, помнится, 4 марта 1866 года. Где-нибудь в бумагах найдете эту пьесу, превосходную по стиху. Ее следует поместить в примечание». Стихи «неизвестного друга» (переводчицы и поэтессы О. П. Мартыновой-Павловой), в которых Некрасов предстает в двух ликах – человека и поэта, во многом определили и пафос стихотворения «Умру я скоро. Жалкое наследство…». Оно во многом автобиографично, и «муравьевская история», которую тяжело переживал Некрасов, находит в нем непосредственный отклик:

Не торговал я лирой, но, бывало,Когда грозил неумолимый рок,У лиры звук неверный исторгалаМоя рука…

В трехчастной по композиции стихотворной исповеди Некрасов воспроизводит историю своей духовной жизни. Страстное самоосуждение граничит в стихотворении с объяснением в любви к родине и народу, сила раскаяния соединяется с утверждением высоких идеалов служения отечеству, с мечтой о сильных характерах. Особенно строго судит себя Некрасов как поэта, который «мало знал свободных вдохновений» и «песнь» которого бесследно пролетела. Автор оценивает свой вклад в поэзию как «жалкое наследство». Красной нитью проходит через многие его стихотворения мучительное осознание неоплатного долга перед родиной и народом.

Стихи Некрасова являются открытым и искренним диалогом с читателем, в котором звучат трагические признания, мотивы прощания с жизнью. И вместе с тем в его страстных песнях звучит верность демократическим идеалам. Три стихотворения из последней книги Некрасов посвящает своей жене Зине (так звали Феклу Анисимовну Викторову, 1851—1915), которая самоотверженно ухаживала за смертельно больным поэтом и пыталась облегчить его невероятные физические страдания.

В этих стихотворениях Некрасов бросает взгляд на пройденный жизненный путь. Строго оценивая свое творчество, он вновь утверждает мысль, что право на жизнь в памяти народной имеют такие поэты, чье творчество служило освободительному движению. Эта мысль находит афористическое выражение в ставших крылатыми словах:

Мне борьба мешала быть поэтом,Песни мне мешали быть борцом, —

в которых контрастные понятия находятся в тесном, неразрывном единстве.